Русские

РУССКИЕ (самоназвание), народ, основное по численности население Российской Федерации. По данным переписей нас., числ. Р. в 1989 в СССР составила 145155489 чел., в РСФСР — 119865946; в 2002 в РФ — 115889107, 2010 — 111016896 человек. В БАССР в 1989 числ. Р. составила 1548291 чел.; в РБ в 2002 — 1490715, 2010 — 1432906 человек. В Башкортостане наиболее ком­пактно проживают (по данным на 2010; чел.) в гг. Уфа (494723), Стерлитамак (133115), Салават (85229), Октябрьский (44379), Неф­текамск (39368), Кумертау (38914), Сибай (20382), Белорецк и Белорец­ком р‑не (63388), Белебей и Белебеевском р‑не (46248), Мелеуз и Мелеузовском р‑не (39145), Ишимбай и Ишимбайском р‑не (37510), Бирск и Бирском р‑не (30884), Благовещенск и Благовещенском р‑не (29844), Туймазы и Туймазинском р‑не (29739), Давлеканово и Давлекановском р‑не (15059), Учалы и Учалинском р‑не (13248), Уфим. (30085), Дуванском (19673), Иглинском (18912), Стерлитамакском (14351), Чишминском (10489) р‑нах.

Этническая история. Этнически восходят к вост.‑славянским племенам, населявшим в сер. 1‑го тыс. центральные и вост. части Вост.-Европейской равнины. В нач. 2‑го тыс. Р. расселялись на юге и юго-востоке в пределах бассейна р.Ока (приток р.Волга), в верх. течении рр. Дес­на, Днепр (все — бассейн Чёрного моря), Волга (бассейн Каспийского моря), на западе  — р.Зап. Двина (бассейн Балтийского моря), на севере — р.Сев. Двина (бассейн Балтийского моря). По мнению нек‑рых исследователей, этноним “русский" восходит к названию одного из пле­мён — родиев, россов или русов, по мнению других, возник от раннего двусоставного сочетания “рус­ские люди", в к‑ром вторая часть перестала упо­требляться. Как самоназвание бытовало до 18 в. В 17—18 вв. заменилось на “русы", “россы" или “россияне", в 18—19 вв. — “великорусы". В 17—19 вв. под Р. пони­малась совокупность “великорусов", “малороссов" (см. Украинцы) и белорусов. В нач. 19 в. исследователи считали различия между группами достаточными, чтобы признать их особыми народами. В связи с последующим углублением этих различий и нац. самоопределением украинцев и белорусов этноним “русские" перестал на них распространяться и со­хранился лишь для “великорусов", заместив собой прежний этноним.

В кон. 1‑го — нач. 2‑го тыс. вост.-славянские племена (ильменские словени, кривичи, вятичи, северяне, радимичи и др.) входили в состав Древнерус. гос‑ва (9—12 вв.), внутри к‑рого продолжался процесс их консолидации в рус. народность. Позднее в состав Р. вошли части финно‑угорских племён: меря, мещера, мурома и др. Важными этнообразующими факторами были высокий культ. и экон. уровень вост.-славянских народов, большая числ. нас., плотное расселение на единой территории. В 12 в. в эпоху полит. раздробленности на северо‑западе и северо‑востоке Древнерус. гос‑ва были образованы Новгородская респ., Владимиро‑Суздальское, Рязанское и др. княжества. В 13 в. этническая территория Р. подверглась завоеванию монг. войсками и в последующем находилась в вассальной зависимости от Монг. империи, позднее — Золотой Орды. В сер. 14 в. было образовано Великое княжество Московское, в 16 в. — Рос. гос‑во с центром в Москве. В 16—17 вв. границы Рос. гос‑ва значительно расширились: Р. начали заселять Ниж. Поволжье, Урал, Сев. Кавказ и Сибирь. В 1721 была образована Рос. империя. В 18—19 вв. расширение границ Рос. гос‑ва сопровождалось расселением Р. в Прибалтике, Причерноморье, Закавказье, Ср. Азии, Казахстане, на Дальнем Востоке. Р. вступали в тесный контакт с местными народами и оказывали экон. и культ. влияние друг на друга. К нач. 20 в. терр. Рос. империи делилась на 81 губернию и 20 областей; в её состав входили Царство Польское и Великое княжество Финляндское. В ходе революций 1917 была создана РСФСР, к‑рая в 1922 вошла в состав СССР; в 1991 преобразована в Рос. Федерацию.

Россия (Рос. Федерация) — гос‑во в вост. Европе и сев. части Азии. Пл. — 17075,4 тыс. км² (11,5% пл. всей земной суши). Столица — г.Москва. Глава гос‑ва — Президент РФ. Нас. — 142,8 млн. чел. (2010), 80,9% — Р. Гос. язык — русский.

История переселения и расселения на территории Башкортостана. Первые переселения Р. небольшими группами на терр. края начались во 2‑й пол. 16 в. после вхождения Башкортостана в состав России. Сначала Р. расселялись в центральной части Башкортостана, осваивая земли вокруг Уфы, затем — в сев.-зап., вдоль Закамской укреплённой линии. Рус. нас. в основном состоя­ло из служилых людей, к‑рые несли службу на пограничных укреплённых линиях, и крестьян, селившихся на вотчинных землях башкир в качестве припущенников. Следую­щий этап переселенческого движения связан с возникновением крепостных укреплений по р.Исеть, формированием исетского служилого казачества, со строительством Оренб. по­граничной укреплённой линии и основанием г.Оренбург. В кон. 17—18 вв. в крае появились старообрядцы, скрывавшиеся от преследований официальной церкви и правительства.

Приток рус. переселенцев в основном из Ср. Поволжья, центральных и юж. районов России увеличился во 2‑й пол. 18 в. в связи с развитием горнозаводской промышленности, после Крестьянской реформы 1861 и в нач. 20 в. в ходе Столыпинской аграрной реформы (1906—17). Согласно переписям нас., в 1897 в Уфим. губ. зафиксировано 834135 Р. (в Белебеевском уезде — 88355, Бирском — 141300, Златоустовском — 121559, Мензелинском — 123736, Стер­литамакском — 130883, Уфим. — 228302), Оренб. губ. — 1126040 (в Верхнеуральском уезде — 146126, Оренб. — 380094, Орском — 82979, Троицком — 165417, Челябин­ском — 351424); в БАССР в 1926 — 1064707, в 1939 — 1281347, в 1959 — 1418147, в 1970 — 1546304, в 1979 — 1547893. Процесс урбанизации привёл к увеличению числ. рус. городского нас.: в 1939—59 связан с эвакуацией в годы Великой Отеч. войны (1941—45) промышлен­ных предприятий из зап. районов СССР, в 1959—70 — с развитием цветной ме­таллургии, нефтехимиче­ской промышленности в респ. и др. В 1939 на­считывалось 383,5 тыс. чел., в 2002 — 1232,3 тыс. человек. В 2000-е гг. на­блюдается снижение урбанизированности респ. в связи с административно-терр. изменениями. В 2010 на­считывалось 1099,7 тыс. человек.

Язык. Рус. язык относится к славянским языкам (вост.‑славянская подгруппа), входящим в индоевропейскую семью языков. Гос. язык РФ, Белоруссии; официальный язык Казахстана, Киргизии; один из официальных и рабочих языков Организации Объединённых Наций. Распространён также в др. странах Европы и Азии. В РФ рус. языком владеет 137494893 чел., в т.ч. в РБ — 3938063 чел. (2010); наблюдается многоязычие (см. Билингвизм). Наи­более близок к белорус. и укр. языкам. Восходит к древнерус. языку. Диалектное членение рус. языка основано на выделении в центральных областях Европейской части России сев. и юж. наречий, а также промежуточных среднерус. говоров; на др. терр. отсутствует чёткое разграничение диалектных зон. Лит. рус. язык сформировался в 18—19 вв. на базе среднерус. говоров. Для фонетики рус. языка характерны полногласие — наличие в корневых морфемах сочетаний ‑оро‑, ‑ере‑, ‑оло‑ между согласными как результат фонетических изменений слов праславянского языка, напр.: праславянское “storna" — рус. “сторона", “bergъ" — “берег" и др.; сочетание мягких согласных с [j] в отличие от долгих мягких согласных в белорус. и укр. языках, сравни: рус. “платье" пла[т’jь] — укр. “плаття" пла[т‑’ь], “судья" су[д’jа] — белорус. “суддзя" су[д‑’]зя. По морфологическому строю относится к флективным языкам; имеет развитую систему падежных форм. Широко представлены морфонологические преобразования основ, обусловленные их сочетаемостью с определёнными аффиксами: чередования фонем [г/ж] (“нога" но[г]а — “ножной" но[ж]ной), [к/ч] (“рука" ру[к]а — “ручной" ру[ч]ной), [д’/ж] и [с’/ш] (“ходить" хо[д’]ить — “хожу" хо[ж]у, “носить" но[с’]ить — “ношу" но[ш]у); усечения (“широкий" широк‑ий — “шире" шир‑е) и наращения (“чудо" чуд‑о — “чудеса" чуд‑ес‑а) основ и др. В основе лексики рус. языка лежат исконно рус. слова; имеются заимствования из церковно‑славян­ского, тюрк., англ., голландского, греч., нем., нидерландского, польского, франц. и др. языков. Лексические единицы рус. языка вошли в баш. язык. Синтаксис характери­зуется нефиксированным порядком слов в предложении, отсутствием формы настоящего времени у глагола‑связки “быть", предпочтительным употреблением конструкции “у меня есть..." вместо “я имею...", активной ролью интонационных средств в выражении коммуникативной задачи предложения и отношений между его частями. Письменность функционирует на основе кириллицы. Совр. алфавит рус. языка состоит из 33 букв. Рус. язык как один из гос. языков РБ действует во всех сферах общественной жизни: в гос. управлении, искусстве, науке, образовании, средствах массовой информации.

Конфессиональная принадлежность. Верующие Р. — христиане (см. Религия). Основная часть исповедует православие. Вторая по числ. конфессия среди Р. — протестантизм, крупнейшим течением к‑рого является баптизм.

Дохристианская религия Р. характеризовалась языческими верования­ми, к‑рым было присуще многобожие. Главным божеством вост. сла­вян был Перун (Бог молнии, грозы, войны, оружия). Среди славян было распространено поклонение Ярилу (Бог Солнца). Обожествлялись также месяц и звёзды. Бог Велес считался покровителем скота, Стрибог — Богом ветра и повелителем вихрей. Культовые ритуалы совершались старейшинами племени и рода или князьями. Языческие святилища располагались обычно на вершине холма или на большой поляне и представляли собой площадку округлой формы, в центре к‑рой стоял дер. столб (идол), рядом находился жертвенник. В дар идолам приносили животных, зерно, различные подарки, также совершались человеческие жертвоприношения. Славянские язы­ческие праздники тесно связаны с природой, с изменениями в ней. Так, в кон. декабря, когда дни начинают прибывать и солнце дольше держится на небосклоне, славяне отмечали праздник Коляды: ряженые с песнями и прибаутками ходили по дворам, собирали подаяние и славили божество. 24 июня (7 июля) — в день летнего солнцеворота — празд­новали Ивана Купалу, к‑рый был божеством изобилия, земных плодов. В этот день собирали травы, к‑рым приписывали чудодейственную силу; купались в реке и верили, что это исцеляет от недугов; жгли костры и прыгали через них, что символизировало очищение. По поверьям, в эту ночь расцветает папоротник, и у сумевшего добыть его цветок исполняется желание. Славяне обоже­ствляли не только явления природы, но и умерших предков. Языческие верования и обычаи сохранялись у вост. славян и после принятия христианства, на протяжении многих столетий, переплетаясь с христианскими праздниками и обрядами.

В Башкортостане православие пред­ставлено Рус. православной церковью и старообрядческими организа­циями (беглопоповцы, беспоповцы, поповцы). До революции 1917 во всех рус. сёлах и казачьих станицах имелись каменные или дер. церкви. В деревнях часто возводились часовни. В городах, как правило, было несколько храмов. В ряде мест существовали жен. и муж. монастыри. В 1913 в Уфим. и Мензелинской епархии насчитывалось 17 монастырей и общин, 526 церквей, 225 часовен. В 2011 в Уфим. епархии, охватывающей терр. Респ. Башкортостан, было зафиксировано 287 приходов (29 благочиний), 8 монастырей, 6 монастырских скитов и подворий; с 27 дек. 2011 на терр. респ. действует Башкортостанская Митрополия, в состав к‑рой входят Уфим., Неф­текамская и Салаватская епархии.

Гонения правительства против старообрядцев (староверов, раскольников), не принявших реформы патриарха Никона, в Центральной России способствовали их переселению в Сибирь, на Дальний Восток, Урал, в т.ч. в Башкортостан. Среди старообрядцев Уфим. губ. были представлены практически все течения: поморы, белокриницкое согласие, фе­досеевцы и др. Известны в регионе раскольничьи скиты (Табынская крепость), церкви, молельни. В 1820‑е гг. в Оренб. губ. проживало ок. 25 тыс. старообрядцев. Беспоповцы преобладали в Бузулукском, Челябинском, Уфим. уездах; поповцы — в Белебеевском и Троицком уездах. В кон. 19 в. числ. старообрядцев в Уфим. губ. составила более 40 тыс. чел.; в 1909 зарегистрировано 25 старообрядческих общин (из них 7 — в Уфе). В 1917 насчитывалось ок. 60 церквей и молитвенных домов. В 40—70‑е гг. действовало 5 общин (беглопоповская и 4 беспоповские). В Башкортостане старообрядцы по­повского направления представлены последователями Рус. православной старообрядческой церкви (Альшеевский, Белебеевский, Стерлитамакский р‑ны) и Рус. Древлеправослав­ной Церкви (гг. Белебей, Уфа, Альшеевский и Туймазинский р‑ны); беспоповцы — старообрядцами поморского толка (Архангельский, Иглинский, Туймазинский р‑ны), спасовским (гг. Ишимбай, Салават, Стерлитамак), рябиновским (Благовещен­ский, Мелеузовский, Уфим. р‑ны), федосеевским (Уфа и Аскинский р‑н), странническим (Белокатайский р‑н), часовенным (Благовещенский р‑н) согласиями.

Во 2‑й пол. 19 в. среди рус. нас. получили распространение так называемые духовные христиане — скопцы (Уфа и Уфим. уезд), хлысты (Белебеевский и Стерлитамакский уезды). В настоящее время их дея­тельность в Башкортостане не зарегистрирована.

В Башкортостане последователи протестантизма появились в 1‑й пол. 18 в. В Уфим. губ. к 1877 они были представлены евангельскими христианами, лютеранами, меннонитами и др., в нач. 20 в. — также баптистами. В респ. действуют протестантские религиозные центры: Региональное объединение евангельских христиан-баптистов РБ, Региональное объединение церквей христиан веры евангельской (пятидесятников) РБ, Централизованная религиозная организация Ассоциация Церквей христиан веры евангельской “Великое поручение" (2009). Распространены также течения адвентистов, евангельских христиан‑баптистов, евангельских христиан в духе апостолов, пятидесятников, христиан веры евангельской.

Антропологическая характеристика. Р. по своему расовому составу являются типичными представителями европеоидной большой расы. По большинству антропологических признаков они занимают центральное положение среди народов Зарубежной Европы. Вост.‑европейское рус. нас. подразделяется на 2 крупные антропологические общности, тяготеющие к сев. и юж. европеоидам (сев. и юж. подтипы Р.), к‑рые соединены рядом переходных вариантов. Внутри сев. и юж. антропологической зоны выделяют 5 основных, наиболее однородных региональных антропологических типов: ильменский (ильменско‑белозерский), валдайский, верхнеокский, нижне­ок­ско-дон‑сурский (вост.‑европейский, дон‑сурский, рязанско‑пензенский, тамбовско‑пензенский), вятско-камский. Для Р. ильменского типа свойственны круглоголовость, широкое и высокое лицо, крупные размеры носа, светлая пигментация волос, ослабленный рост бороды. Валдайский тип характеризуется более низким лицом по сравнению с ильменским типом, более коротким но­сом, более тёмной пигментацией во­лос и усилением роста бороды. Представители верхнеокского типа отличаются удлинённой формой головы, более низким, чем у валдайского типа, лицом, еще более тёмной пигментацией волос и сильным ростом бороды. Р. нижнеокско‑дон‑сурского типа обладают наиболее относительно длинной формой головы, узким и низким лицом, малой шириной лба по отношению к скуловой ширине лица, тёмной пигментацией волос, для них типичен сильный рост бороды. Для вятско‑камского типа характерны уменьшение продольного и поперечного диаметров головы, узкое и высокое лицо в сочетании с низким и узким носом, светлая пигментация волос и небольшое потемнение глаз, ослабление роста бороды и частое присутствие поднятого основания носа. У Р. данного регионального типа был отмечен слабо выраженный эпикантус (очень редкая для Р. морфологическая особенность строения верх. века). Кроме выше перечисленных типов, выделяют ещё 4: зап. и вост. верхневолжские, клязьминский, центральный, к‑рые носят промежуточный характер и сводимы к различным комбинациям антропологических компонентов, входящих в основные 5 антропологических типов рус. этноса.

Р. Респ. Башкортостан в связи с ист. особенностями заселения Юж. Приуралья являются потомками вы­ходцев практически всех губерний европейской части России, вследствие чего среди них встречаются представители всех основных антропологических типов рус. народа. Относительной гомогенностью отличаются Р. сев.‑вост. районов РБ — представители вятско‑камского типа.

Традиционное хозяйство. Ведущей отраслью хозяйства Р. было земледелие, вспомогательную роль играли животноводство, охота, пчеловодство, рыболовство, собиратель­ство и др. В местах расселения Р. наиболее ранними системами земледелия были: в лесных районах — подсечно‑огневая (использование под пашню участков леса, расчищенных путём рубки, выжигания или опаливания), степных — переложная (использование участков земли в течение нескольких лет, затем их оставление). С 19 в. Р. повсеместно перешли на трёх‑ или четырёхпольный севооборот, реже использовали многополье. Каждая часть (в зависимости от севооборота) засевалась озимыми или яровыми злаками или оставалась под паром. Сеяли преимущественно морозо­устойчивые зерновые культуры: рожь, ячмень, овёс, пшеницу, горох, гречиху, полбу, просо. Из технических культур возделывали коноплю, позднее — лён. Занимались травосеянием, выращивали одно‑ или многолетние кормовые травы, в основном люцерну, клевер.

Для вспашки земли использовали сохи с 2 жел. сошниками, дер. отвалом и перекладной полицей, косули с жел. широким лемехом, плуги и др. Основной тягловой силой для пахотных и др. земледельческих орудий были лошади, реже использовали быков. Сеяли обычно вручную, зажиточные хозяйства применяли дисковые, рядовые и др. сеялки, для заделки семян — дер. борону с жел. зубьями. В лесных и горных районах пашню часто огораживали от по­травы жердевой изгородью (пряслами). Уборку урожая производили серпом и косой‑литовкой заводского производства, дер. вилами и граблями, из усовершенствованных земледельческих орудий и машин Р. использовали жатвенные машины и молотилки с конным приводом. Традиционно Р. укладывали снопы в “бабки", или “суслоны": вертикально под небольшим углом колосьями вверх устанавливали 8— 9 снопов, сверху покрывая ещё одним. Подсохшие снопы собирали в копны, затем свозили в усадьбу на гумно (крытый ток) или оставляли под открытым небом, уложенными в скирды. Досушивали колосья в отапливаемом помещении (овин). Молотили постепенно в течение зимы дер. цепами, катками, вставая в круг по 5—6 человек. В хозяйствах, вы­ращивающих зерно на продажу, имелись двухконные молотилки. Очища­ли с помощью лопат, решета, веялок. Размол муки производили ручными жерновами, в больших объёмах — на водяных мельницах.

В хозяйстве значительное место отводилось огородничеству, особенно в деревнях, расположенных недалеко от городов и заводских посёлков. Из овощных культур выращивали картофель, капусту, брюкву, лук, огурцы, свёклу, репу, морковь и др. Огороды удоб­ряли навозом, иногда золой, известью; для огурцов и рассады устраивали парники.

Повсеместно занимались разведением коров, свиней; в степной и лесостепной местности — овец, коз, лошадей (использовали в основном в качестве тягловой силы). Сущест­венную роль в системе жизнеобеспечения играло птицеводство. С помощью лошадей занимались земледелием и снабжали кормами скотный двор. Количество скота в рус. семьях зависело от их состоятельности, а также от урожайности зерновых культур. Рус. крестьянские хозяйства в ср. имели 3 и более коровы, 4 и более лошади, ок. 10 овец, 2—3 свиньи. Р., проживающие в Зауралье Башкортостана, в зимнее время содержали скот на тебенёвке (пастьба животных на пастбищах, покрытых снегом).

Пчеловодством занимались в При­уралье, богатом медоносами (в первую очередь липой), лесных сев. райо­нах, меньше — на юго‑западе Башкортостана. Навыки разведения пчёл имели переселенцы из сев. областей (Пермской и Вятской губ.). На новых местах, где бортевые угодья принадлежали башкирам, Р. заводили пасеки и использовали рамочные ульи.

Для охоты применяли жел. капканы, самострелы, захлопывающиеся ловушки, силки. Охотились на зверей (медведей, лисиц, волков, зайцев, куниц, лосей, косуль, белок и др.) и птиц (куропаток, рябчиков, перепелов, глухарей и др.). В реках и озёрах ловили лещей, стерлядь, белугу, судаков, хариусов, окуней, карпов, карасей и др. Р. были наиболее искусными в ночной ловле налимов и щук с помощью трезубой остроги.

Собирали дикорастущие ягоды: вишню, голубику, ежевику, землянику, калину, клубнику, костянику, малину, рябину, чернику, черёмуху, чёрную смородину и др.; весной — съедобные травы: крапиву, борщевик, дикий лук, белену, кислицу, щавель и др., лечебные: чабрец, душицу, зверобой, тысячелистник, мать-и‑мачеху и др.; летом и осенью — грибы, коренья, орехи, шишки хмеля. Заготавливали впрок (сушили, варили, солили и др.) для нужд собственного хозяйства или на продажу.

Среди жен. ремёсел значительное место занимало ткачество: из льна и конопли ткали холсты, из шерстяной пряжи — сукно. Шили рубахи и др. одежду, вязали шерстяные варежки, чулки, из козьего пуха — шали (традиция была заимствована у башкир), валяли валенки, кошмы, шляпы и др. Занимались также вышивкой, аппликацией и др. Из муж. ремёсел были распространены выделка кожи, меха, плетение лаптей, корзин, изготовление дер. утвари. В рус. сёлах Бирского и Стерлитамакского уездов процветали токарно‑посудный и бондарный промыслы. Изготовленные чашки, ложки, бочки, вёдра, квашни, ушаты и др. посуду сдавали скупщикам или возили на продажу в уездные города и большие сёла. В вост. части Стерлитамакского уезда собирали рамочные ульи. В различных частях губернии развивалось производство телег, тарантасов, саней, оглобель, хомутов и упряжи. В лесных районах были распространены деревообработка, выделка мочала, изготовление рогож, плетение кулей. Большую известность получил рус. гончарный промысел: глиняную посуду изготавливали без глазури и обжигали в домашней печи. Производство сельскохоз. орудий и инвентаря сосредоточилось в мастерских горных за­водов. Среди отхожих промыслов (временная, чаще всего сезонная работа крестьян вне места постоянного жительства) особенно был распространён плотницкий: артели плотников нанимались в сёлах и городах для строительства домов и церк­вей, выполнения отделочных работ. Сравнительно новым ремеслом было изготовление мебели.

Традиционные поселения и жилища. Основными видами поселений Р. являлись сёла, деревни, хутора, выселки и починки. Во 2‑й пол. 19 в. преобладали поселения ср. величины — от 50 до 100 дворов, имелись также крупные сёла — от 100 до 200 и более дворов. В кон. 19 — нач. 20 вв. выросло число малодворных поселений.

В 1870 в Уфим. губ. насчитывалось 895 рус. поселений; в нек‑рых сёлах Р. проживали с башкирами (39 нпп), татарами (13), марийцами (13). Большинство смешанных селений находилось в Белебеевском уезде, где Р. проживали в соседстве с белорусами, украинцами, мордвой и др. В 1926 в БАССР было более 4 тыс. рус. поселений и 300 смешанных. В 30‑е гг. основными причинами резкого сокращения рус. поселений стали коллективизация (исчезновение хуторов) и индустриализация (отток сел. нас. в города и рабочие посёлки). В 1959 насчитывалось 2,6 тыс. рус. поселений и ок. 100 смешанных; к 1989 — ок. 700 и 750 соответственно. К нач. 21 в. этнически смешанные поселения у Р. стали превышать число однонациональных.

Планировка поселений была линейной. В лесных и лесостепных райо­нах Башкортостана основными строительными материалами служили бе­рёза, осина, липа, ель и сосна; в степных — саман, глина. Крышу крыли соломой, тёсом, досками, лубом, стены обмазывали глиной.

Для застройки усадьбы, включавшей дом (изба) на высоком подклете, к‑рый располагался перпендикулярно к улице, хоз. постройки, огород, была характерна замкнутая планировка. По периметру двора (ограды) размещались амбар, клеть, хлев, ко­нюшня, за домом — сарай для саней, телег и хоз. инвентаря (завозня) с сеновалом (сенник, поветь), ближе к дому — погреб, на заднем дворе находилась баня. В горных районах значительную часть переднего двора для защиты от дождя и снега закрывали крышей, установленной на столбах.

В юго‑зап. и юж. районах преобладали так называемые круглые открытые сверху дворы южнорус. типа с домом, расположенным параллельно улице и хоз. постройками по периметру двора. Количество строений зависело от состоятельности семьи. При их малочисленности они не всегда между собой связывались, планировка двора казалась беспорядочной. Для лицевой ограды здесь использовали доски, жерди и плетень. Из плетня также строили хлева. Основной формой жилища являлся 4‑стенный сруб с пристроем (сенцами) и 2‑или 4‑скат­ной крышей. В степной местности из‑за нехватки леса такие постройки преобладали. В лесных районах были распространены жилища из 2 срубов, соединённых сенями. В сев. районах часто такие избы рубили целиком, делая внутр. врубки двух стен (избы‑шестистенки). Встречались дома‑крестовики с внутр. бревенчатыми перегородками, располо­женными крестом и делящими площадь на 4 части. В основном дополнительную площадь подсоединяли прирубом. Также строили избы-пятистенки с поперечными сенями, объединяющими оба помещения.

Если изба состояла из двух жилых помещений, второе считалось горницей и служило для отдыха и приёма гостей. Во многих районах под горницу было принято отводить дальнюю, дворовую часть шестистенка.

Традиц. была 2‑скатная крыша: слеги опирались на поднятые треугольником фронтонные стены (самцы). Наверху по коньку крыша придавливалась тяжёлым желобчатым бревном (охлупнем). Крыши имели большой свес над фронтоном, прикрывавший стену от дождя. К краю покрытия прибивали доски (причелины), в основном украшенные резьбой. 4‑скатные крыши на стропилах, к‑рые в 20 в. в значительной мере вытеснили 2‑скатные крыши по всему Башкортостану, преимущественно возводили над домами‑пятистенками.

Особое значение придавалось украшению дома архитектурной резь­бой. По традиции, декор был распространён в лесной зоне — в сев., центральных приуральских и горных районах. Украшали причелины, кар­низы, подзоры на доме, оконные на­личники. Большое внимание уделяли калиткам (их было 2: по обе стороны ворот, одна ложная) и верейным столбам с воротами под 2‑скатной крышей. Были распространены солярный, зооморфный и растительный ор­наменты. На домах кон. 19 — нач. 20 вв. появились сложные (волютные) наличники с вазонами и цветами.

Во внутр. убранстве жилища также прослеживаются северорус. (в зоне лесов) и южнорус. (в зоне степей) традиции. Положение дома по отношению к улице часто оказывалось решающим в организации интерьера. При постановке дома фасадом к улице вход прорубался в задней стене. Справа или слева от входа располагалась печь, обращённая устьем к передней стене и занимавшая значительную часть помещения. В 1‑й пол. 19 в. большинство изб топилось “по‑чёрному": печи были без труб, дым выходил через дверь и небольшие волоковые окна; с кон. 19 в. дома стали отапливаться печами с трубой. На севере Башкортостана к печи устраивали дер. пристрой (голбец), имевший наверху лежанку, сбоку — дверцу к лестнице в подполье. Над входом между печью и боковой стеной на расстоянии полуметра от потолка встраивались полати из досок с небольшими перилами, под ними на другой стороне от входа устраивали широкие нары (коник), пространство под к‑рыми использовали для хранения вещей. Потолочная балка (матка, матица) делила помещение на прихожую и основную жилую часть, к‑рая, в свою очередь, поперечными брусьями (грядкой), врубленными в фасадную стену и опирающимися на столб у угла печи, отделяла кухонную часть (середу, кут). Позднее стали отделять дер. переборкой или занавеской.

По диагонали от печи устраивался “красный угол" с иконами (божница), к‑рый всегда являлся самой освещённой частью дома: обе стены, образую­щие угол, имели окна. В переднем углу располагалось место для приё­ма пищи (стол, 2 скамьи), вдоль стен стояли широкие лавки. На кухне у самого входа мог быть отгорожен угол для телят, ягнят или поросят.

Совр. рус. деревни имеют уличную планировку и состоят обычно из одного, двух или нескольких ря­дов домов, расположенных параллельно друг другу и соединённых проулками. Одностороннее расположение домов встречается в деревнях по берегам рек. В крупных сёлах встречаются квартальный тип планировки и переходный от уличного к квартальному. Совр. обстановку дома Р. дополняют домотканые дорожки, узорные полотенца, кухонная утварь, вырезанная из дерева или изготовленная из бересты.

Традиционная одежда. Основным материалом для изготовления летней верх. одежды было домотканое отбеленное полотно из конопли и льна; зимней верхней одежды — сукно, смесовая домотканина из шер­стяных, конопляных, реже — льняных ниток. Праздничная одежда шилась из более тонкого материала домашнего производства и изредка из покупного. Зимнюю одежду изготавливали преимущественно из шкур домашних животных (чаще из овчины).

Традиц. жен. костюм состоял из белой холщовой или пестрядинной рубахи, фартука с оборками (запон), выбойчатой или ситцевой присборенной юбки, сарафана (дубас) тём­ного цвета. Носили длинную юбку с кофтой навыпуск (женщины — прямого покроя, девушки — приталенного). Праздничной одеждой считался сарафан. До сер. 19 в. существовали распашные и глухие косоклинные сарафаны, затем их вытеснили более узкие прямые, так на­зываемые “московские". Их украшали спереди 2 вертикальными полосами из позумента или нарядной фабричной ткани, между ними сверху донизу пришивались блестящие пуговицы. Пожилые женщины предпочитали сарафаны из тёмно-синей домашней ткани (крашенина), молодые — из пёстрого ситца, шёл­ка. Сарафан подпоясывали шёлковым, шерстяным или хлопчатобумаж­ным пояском; поверх носили шёлковые или парчовые телогреи (короткая одежда без рукавов). В будни для тепла надевали наздёвки (куртка с рукавами) из синей хлопчатобумажной или льняной ткани (пестряди), сверху фартук. Головными уборами служили шёлковые шали, полу­шалки, узорные вязаные и кружевные платки, косынки, замужние женщи­ны носили небольшие тканевые шапочки (повойник, волосник, чехлик, шлык). В холодное время года надевали пуховые вязаные и тканые шали. В сер. 19 в. на праздники надевали шёлковые или парчовые полукокошники. Девушки вплетали в косу разноцветные ленты, повязывали на лоб бисерную повязку (начелыш). Традиц. украшениями являлись серебряные, медные, золотые серьги, кольца, перстни, ожерелья и воротники из бус (борки), янтарные и стеклянные бусы, броши для ворота.

Мужчины носили белые холщовые (позднее из пестряди) рубахи с боль­шим сборчатым во­ротником и нагрудной прорезью, косоворотки, штаны (портки), шаровары. Рубаху подпоясывали хлопчатобумажным, шёлковым или шерстяным узким поясом. Головными уборами служили суконные и войлочные шапки, шляпы, картузы; зимой — меховые шапки с отворотом, ушан­ки. Верхней одеждой мужчин и женщин являлись кафтаны или чекмени из тёмного домашнего сукна, овчинные шубы, ватные пальто. Праздничные выезд­ные шубы богатых селянок были крыты голубым сукном или шёлком, отделаны мехом лисицы, белки. Овчинные шубы с лисьими воротниками носили казачки в За­уралье. Среди заводского нас. были распространены короткие шубки с меховой оторочкой. Повседневной обувью у большинства рус. нас. являлись лапти: женщины носили их с шерстяными чулками, мужчины — с портянками и онучами. В распутицу надевали лапти, подшитые пеньковой бечевой или насаженные на колодки‑дощечки. В зимнее время универсальной обувью служили валенки (пимы, чё­санки). Праздничные женские и детские пимы украшали нашивками из цветной шерсти — “мушками". Носили кустарные и фабричные кожаные (иногда с суконными голенищами) башмаки (коты), кожаные туфли (карпетки) с надвязанными узорными голенищами. В горной местности и в Зауралье мужчины надевали чарки или бродни с длинными кожаными голенищами на ремешках. Состоятельные Р. покупали сапоги с подборами, для жён и невест — ботинки на каблуках и со шнуровкой спереди по центру.

Традиционная кухня. Основу традиц. кухни Р. составляли зерновые культуры (пшеница, рожь, ячмень, просо, гречиха, овёс), горох и овощи. В летний период подспорьем в питании служили ягоды и грибы. Незаменимым продуктом являлся хлеб (в будни пекли ржаной хлеб, в праздники — пшеничный). Повседневными и наиболее распростра­нёнными блюдами были щи из серой (квашеной) или белой (свежей) капусты, картофельная похлёбка с крупой или клёцками, горошница, отварной картофель, пареная репа. В традиц. рацион входили пшённая, ячневая, полбенная, гречневая каши, разведённое квасом толокно, хлеб или сухари, размоченные в квасе или молоке (тюря), гороховый, овсяный и пшеничный кисель. Из мелкой рыбы варили уху (шарбу). В воскресные и праздничные дни готовили щи из говядины или свинины, мясную или молочную лапшу, картофельный суп с курицей, жаркое с бараниной или др. мясом. Варили студень (холодец), его подавали с хреном и квасом. Пекли пирожки (пряженцы) с яйцами, мясным фаршем или рублеными овощами, шаньги, ватрушки, оладьи, калинники. Крупную рыбу запекали в тесте целиком. Для свадебного стола готовили курник — пирог из порубленной курятины (или мяса) с сырым картофелем, пшеном. Для гостей готовили яичницу. На Пасху красили яйца, выпекали куличи, делали творожную пасху, посыпанную разноцветным (крашеным) пшеном. В Заговенье вечером в каждом доме готовили пельмени. Особое место в обрядовой пище занимали блины: их пекли на Масленицу, тёща устраивала для зятя и его гостей “блинный стол" на 3‑й день свадьбы. Из напитков употребляли квас, пиво, брагу, медовуху. Вся пища делилась на постную и скоромную (животного происхождения). В пост не ели мясо, молочные продукты, яйца, ограничивали употребление рыбы.

Традиционное социальное устройство и семейно‑брачные отношения. Семейно‑брачные отношения Р. сохраняли традиц. черты: до нач. 20 в. преобладали патриархальные неразделённые семьи (до 20 и более чел.), в к‑рые могли входить не только родители, дети и внуки, но и несколько братьев, сестра с мужем, осиротевшие племянники и др. родствен­ники. Главой семьи являлся отец или старший брат (большак, старшой), его жена была распорядительницей среди женщин. Внутрисемейная жизнь определялась патриархальными устоя­ми. Все члены семьи участвовали в хоз. делах, мужчины выполняли наиболее трудоёмкие полевые, лесные, строительные работы. В семейные дела вовлекались и дети. После отмены крепостного права и получения земельных наделов появилась тенденция к распаду больших семей, однако проживание старшего сына с родителями оставалось семейной традицией. Распространённым явлением стали семьи из 7—9 человек. В нач. 20 в. в ходе проведения Столыпинской реформы появились ма­лые семьи из 4—6 членов.

Традиционные обряды, обычаи и праздники. У Р. были распространены обычаи взаимопомощи и взаимовыручки. Помощь в труде (помочь, толока) заключалась в попеременном выполнении за короткий срок одних и тех же работ в объединившихся хозяйствах или выполнении срочных работ по приглашению одного хозяина. Первый вид помочи использовался во время полевых работ (жатва, перевозка снопов, обмолот), реже — сенокоса; осенью — при заготовке на зиму капусты, обработке (мытье) льна для прядения (участвовали молодые женщины и девушки). Ко второму виду обращались при перевозке леса и строительных материалов, установке сруба, покрытии крыши и др.; хозяин кормил помощников завтраком, по окончании работ устраивал для них обильное угощение.

Торжественно отмечали рождение ребёнка, свадьбы. Дом, где родился ребёнок, посещали замужние родст­венницы, приносили гостинцы. Младенца крестили в церкви, давали ему имя святого, близкого по времени к его рождению. После купели ре­бёнка принимали на руки крёстные мать и отец (из числа родственников, позже — хороших знакомых), к‑рых крестники называли лелькой или “лельким", а их родители — кумом и кумой. За праздничным столом на родинах почётными гостями были крёстные и повивальная бабка. Угощали молочной кашей, сладкими пирогами. Гости приносили с собой подарки для новорождённого “на зубок".

Наиболее яркие обряды связаны с проведением свадьбы, к‑рая обычно праздновалась осенью или зимой после Крещения. Свадебный обряд состоял из нескольких этапов. Были характерны предсвадебные встречи: сватовство, смотрины невесты, ознакомление с имущественно‑хоз. положением жениха, сговор (запой, рукобитье), во время к‑рого договаривались о дате свадьбы и приданом. Затем примерно в течение месяца осуществлялась подготовка к свадьбе. Подруги невесты собирались в её доме на вечёрки, помогали готовить подарки на свадьбу и приданое: шили, вязали кружева, вышивали. Все обряды, входившие в свадебный цикл, сопровождались нар. песнями и причитаниями. В свадьбе, кроме родителей невесты и жениха (коренных свах и сватов), также принимали участие крёстные с обеих сторон (свахи, сваты). Из товарищей жениха выбирался организатор свадьбы — дружка (его перевязывали крест‑накрест двумя полотенцами), его помощник — полдруж (с одним полотенцем) — представлял сторону невесты. Со стороны жениха назначали постельных для пе­ревозки в новый дом постели девушки, повозчиков, к‑рые везли гостей жениха (по­­езжан). Число подвод было нечётным, дуги украшались лентами, цветами, колокольчиками. Поезжане, прежде чем направиться за невестой, несколько раз с гармонью объезжали село. К приезду жениха подруги наряжали невесту в новую праздничную одежду, на голову ей надевали венок и фату. Это сопровождалось горестными и раздумчивыми песнями самой девушки и её подруг, просьбой благословения у родителей или укорами в их адрес (если брак был не по любви). После угощения поезжан невесту везли в церковь. По завершении венчания в церковном пристрое ей расплетали косу и, сменив причёску, прятали волосы под головной убор. Из церкви ехали в дом жениха, где свёкор со свекровью встречали молодых с хлебом‑солью, обсыпали зерном, хмелем, приглашали всех гостей за накрытый стол. Для рус. свадеб в сёлах юж. районов Башкортостана и казачьих станицах были характерны театрализованные представления. Второй день был весёлым и начинался поисками молодой: часть гостей наряжалась цыганами, пастухами, женщины надевали баш., чувашские платья (или др. соседей) и помогали “по метке" опознать “ярку" (молодая). После того как “ярку" находили, она отмечала гостей подарками, низко кланяясь, в то время как дружка подносил очередному гостю “чарочку". В ответ родственники жениха одаривали молодых скотом, деньгами. Звучали приговоры, шутки, озорные частушки. Затем молодую жену вели к реке или колодцу за водой. Вернувшись домой, гости различными способами проверяли хоз. навыки и терпение молодой жены, к‑рая должна была истопить баню или угостить всех блюдом своего приготовления. Игровой характер свадебных увеселений проявлялся на следующий день, когда зять и все присутствующие отправлялись “к тё­ще на блины". У казаков, напр., после шумного веселья (с подбрасыванием и битьём тарелок) в доме тёщи одевались в разные одежды, раскрашивали или за­крывали холстиной лицо и с гиканьем и песнями разъезжали по станице на волах, запря­жённых в повозки (рыдваны), заезжали в гос­ти к кумовьям и др. участникам. Свадьба могла длиться неделю и более.

В осенне‑зимний период устраивались посиделки (супредки). Вечерами молодежь собиралась у одинокой пожилой женщины: рассказывали истории и сказки, пели песни. Девушки приносили кудель и др. работу: пряли, вышивали, вязали. Пришедшие на вечёрку парни присматривали невест, шутили, веселились. Летним развлечением молодё­жи были сборы (хороводы, улицы) на околице деревни, на берегу реки или у леса. Здесь проводили различные игры, пели и плясали, водили хороводы.

Поминально‑похоронная система обрядов является самой консервативной из всей семейной обрядности, что обусловлено стремлением родст­венников усопших неукоснительно исполнять все обряды, предписанные церковью и обычаями. В доме, где находился покойник, закрывали зеркала; на стол у изголовья ставили стакан с водой, на к‑рый клали хлеб, посыпанный солью, зажигали свечи. Хоронили умершего на 3‑й день. Весь период до похорон было принято находиться у гроба покойного: читали “Псалтырь", исполняли духовные песни, проводили богослужение с пением “Канона". Гроб с телом усопшего выносили ногами вперёд на руках или на полотенцах (в нек‑рых сёлах для этих целей использовали специальные носилки), перед этим все двери в хоз. постройках закрывались. Хоронили ногами на восток, головой на запад. В могилу бросали деньги (“чтобы покойник выкупил себе место"). Крест устанавливали в ногах. После похорон было принято угощать участников процессии на кладбище. По возвра­щении в дом умершего устраивали поминальный обед. Поминовение по усопшим родственникам справляли на 3‑й, 9‑й, 20‑й, 40‑й дни, в годовщину и родительские дни.

Традиционные религиозные праздники. Основные зимние праздники — Рождество, Новый год и Крещение — проходили в две святочные недели (святки). В этот период устраивали магические игры, производили символические действия с зеркалом, хлебом, соломой (“чтобы был урожай"). Дети, девушки и парни под Рождество и в Новый год ходили по домам колядовать. Девушки гадали, чтобы узнать свою судьбу. Обязательным элементом святок было ряжение: молодёжь наряжалась стариками и старухами, цыганами и гусарами; мазали лица сажей, надевали вывороченные наизнанку шубы и ходили по деревне, подшучивая над всеми, разыгрывая сценки, веселясь. Широко отмечалась Масленица, к‑рая длилась целую неделю и знаменовала проводы зимы и встречу весны. Начиная с четверга масленичной недели все работы прекращались, ходили друг к другу в гости, угощались блинами, оладьями, пирогами, катались на тройках, санках и т.д. После длительного поста отмечали Пасху, воспринимавшуюся как расцвет весны, пробуждение жизни. Посещали церковь, при встрече обменивались крашенками, христосовались (целовались). Парни и девушки водили хороводы, гуляли по улицам, катались на качелях. После пасхальной недели во вторник отмечали родительский день: посещали кладбища, приносили еду к могилам умерших родственников. Весенний цикл праздников завершали Семик и Трои­ца, к‑рые отмечались на седьмой неделе после Пасхи (Семик — в четверг, Троица — в воскресенье). В Семик девушки ходили в лес, пели троичные песни, плели венки из цветов и трав и бросали их в реку: если венок тонул, это считалось плохой приметой, если приставал к берегу, это означало, что девушка должна скоро выйти замуж. В Троицу было принято украшать внутреннюю часть дома берёзовыми ветвями, традиц. пи­щей являлись блюда из яиц. В Уфим. епархии особо отмечались также православные праздники в честь Казанской иконы Божией Матери (21 июля и 4 ноября), Берёзовской иконы святителя Николая Чудотворца, Богородско-Уфим. иконы Божией Матери, Табынской иконы Божией Матери, к‑рые сопровождались торжественным богослужением, крёстными ходами, колокольным звоном, молебнами и др.

Фольклор. Народные музыкальные инструменты. Фольклор Р. Башкортостана характеризуется теми же особенностями, что и традиц. общерус. нар. творчество. Наиболее распространённую часть фольклора составляют сказки (волшебные, бытовые и др.). Значительное место занимают топонимические и ист. [о Петре I, Екатерине II, Крестьянской войне (1773—75) и др.] предания и легенды. Широко представлены былички — демонологические или мифологические рассказы о сверхъестественных явлениях (сбывшихся сновидениях и предзнаменованиях, оживших кладах и др.) и существах (чертях, леших, водяных, русалках, домовых и т.п.), а также о колдунах, ведунах, ведьмах. На терр. Башкортостана записаны разные виды ист. песен, в к‑рых воплотились переломные периоды истории страны и судьбоносные события в жизни народа: “Татарский полон", “Мать встречает дочь в татарском плену" (о татаро‑монг. нашествии); “Во Кремле‑то, в городе" (о взятии Иваном Грозным г.Казань), “Ты, взойди, взой­ди, туча грозная" (о Степане Ра­зи­не), “Как во славном во Астрахани” (о Емельяне Пугачёве), “У дворца—дворца было государево” (о Петре I), “Разорена путь‑дорожка от Можай­ска вплоть до матушки Москвы" (об Отечественной войне 1812) и др. Сохранились также семейно‑бытовые протяжные (или проголосные) песни с неизменными социальными мотивами безысходности жизни, нескончаемой нужды, непосильной тяжес­ти крестьянского труда; рекрутские и солдатские песни (напр., “Как по славному городу Тюменю", “Как из трубочки дымочек повевает"), общим мотивом к‑рых являются вечная разлука с родными, прощальные слова солдат, обращённые к матерям; плясовые. Семейная и календарная обрядовая поэзия включала величальные, заклинательные и поздравительные песни: колядки, овсени, таусени, виноградья, веснянки. Значительную роль в устном нар. творчестве занимают пословицы и поговорки. Специфичен казачий (напр., песни “Поехал казак на чужбину", “За Уралом за рекой" и др.) и фабрично‑заводской фольклор (циклы частушек “Авзянские напевы", “Белорецкие напевы" и др.).

Сбор и научное изучение фольк­лора Р. в Башкортостане ведётся с 1930‑х гг. В 1938 экспедицией Баш. научно‑исследовательского ин‑та языка и лит‑ры (руководитель — Н.П.Колпакова) исследован прозаи­ческий и песенный фольклор Р. Абзелиловского, Баймакского, Белорецко­го и Хайбуллинского р‑нов БАССР. Образцы рус. фольклора в Караидель­ском, Благовещенском, Салаватском, Кигинском, Дуванском, Покровском р‑нах БАССР собраны в 1948—49 экспедицией Баш. научно‑исследовательского ин‑та истории, языка и лит‑ры и МГУ (руководитель — Э.В.Померанцева), материа­лы к‑рой опубликованы в книге “Рус­ское устное на­родное творчество Баш­кирии" (1957). В 1960—90‑е гг. изучением фольклора Р. в респ. за­нимались преподаватели и студенты БГУ (руководители: Л.Г.Бараг, Б.Г. Ахметшин, Л.И.Брянцева), Стерлитамакского гос. пед. ин‑та (руководитель — И.Е.Карпухин). С исследованиями взаимовлияния фолькло­ра народов Башкортостана, изучением сказок и несказочной прозы связана дея­тельность Барага; преданий и легенд, горнозаводского фольк­лора — Ахметшина (“Горнозавод­ской фольк­лор Башкортостана и Ура­ла", 2001); рус. сказок — О.И. Широковой, Г.З.Имае­вой; детского фольклора — И.В.Са­битовой, Карпухина (“Русский детский фольклор в Башкортостане” Уфа, 2013); рус. песен­ной традиции — Брянцевой. Взаимодействию фольклора Р. с фольклором др. на­родов, его бытованию в ино­этнич. среде посвящены работы Ахметшина, Ф.Г.Галиевой (“Восточно­славянские песни в Башкортостане: фольклорные процессы в многоэтничном регионе", 2006), Карпухина (“Русское устное народное творчест­во", 2005). Материалы исследований публикуются в межвузовском науч. сборнике БГУ “Фольклор народов России", периодических научных изданиях. Выпущены научные сборники “Народные сказки, легенды и были, записанные в Башкирии на русском языке в 1960—1966 гг." (1969), “Сказки, легенды и предания Башкирии в новых записях на русском языке" (1975), “Русская песенная традиция Архангельского района Башкортостана" (2006) и др.

Из музыкальных инструментов были распространены гармонь, балалайка, свирель, жалейка, рожок, бубенцы, трещотка и др. Балалайку использовали с давних времён во многих селениях рус. крестьян. Гармонь (гармоника) распространилась на терр. Башкортостана во 2‑й пол. 19 в. Привозные инструменты стоили дорого, поэтому наличие гармони в семье являлось символом достатка. Были распространены бирские, артинские, вятские, казанские тальянки и др. разновидности гармони. Повсеместно дети играли на “петушках" (глиняные раскрашенные свистульки). На нар. праздниках часто вместо музыкального сопровождения использовали дер. ложки, заслонки от печей, пряничные доски, косы, пилы и др.

Традиц. танцами являлись хоровод, импровизированные пляски (перепляс, барыня, трепак), кадриль и др.

Литература. Уроженцем Башкортостана является писатель 19 в. М.В.Авдеев, одним из первых в рус. лит‑ре описавший природу края и быт башкир (рассказ “Горы", очерк “По­ездка на кумыс" и др.). Его внук Б.Д.Четвериков стал известен своей книгой “Уфимские зори". С Уфой и баш. краем связана значительная часть жизни и творчества писателей С.Т.Аксакова (книги “Семейная хроника", “Детские годы Багрова‑внука" и др.), В.В.Брусянина (цикл рассказов и повестей о Башкортостане), Г.П.Белорецкого (Ларионова) (рас­сказ о башкирах “Поздней осенью"), Н.А.Крашенинникова (“Амеля", “Уга­сающая Башкирия", “Под солнцем Башкирии"). В Башкортостане также родились известные рус. писатели и поэты С.П.Залыгин, М.Я.Карпов, Д.И.Михайлов, М.Л.Михайлов, В.Ф. Наседкин, Е.П.Нечаев, П.С. Парфё­нов и др. Последователями традиций рус. лит‑ры являются писатели и поэты совр. Башкортостана В.И. Ге­ра­си­мов, Г.П.Молодцов, А.П.Филип­пов, М.А.Чванов и др.

Образование. В 18 в. в Башкорто­стане появились рус. школы. В Уфе открылись цифирная, арифметическая и словесная школы, во 2‑й пол. 18 в. — главное училище с 5‑летним обучением, двухгодичные нар. училища. В 30‑е гг. 19 в. основаны приходские училища, предназначенные для детей податного сословия (крестьяне, медицине). Русскоязычные начальные школы (одноклассные) были с 3‑летним обучением. В них преподавали Закон Божий, старославянскую грамоту, рус. язык, арифметику и чистописание. Вторую ступень начального образования составляли двухклассные школы с 4—5‑летним сроком обучения, где учащиеся изучали также черчение, историю, географию и геометрию. Ср. школа была представлена гимназиями: в 1828 была открыта Уфим. мужская (ныне Аксаковская гимназия №11), в 1865 — Мариинская женская (ныне Гимназия №3), в 1899 — Уфим. вторая женская, в 1903 — Бирская женская гимназии и др. В Оренб. губ. к 1861 насчитывалось 253 рус. учебных заведения (233 начальных, 3 ср. общеобразовательных, 17 профессиональных), в к‑рых обучалось 9489 че­ловек. Религиозные учебные заведения были представлены духовными семинария­ми и духовными училищами. Дейст­вовали также част­ные горнозаводские школы при Архангельском, Белорецком, Благовещенском и др. заводах, к‑рые готовили письмоводителей, чертёжников, то­пографов. В 1909 основан Уфим. учительский институт. К 1917 дейст­вовало 11 учительских семинарий. В 1926—27 учебном году в БАССР насчитывалось 859 рус. школ 1‑й ступени (в Аргаяшском кантоне — 16, Белебеевском — 159, Бирском — 109, Зилаирском — 74, Месягутовском — 67, Стерлитамакском — 146, Тамьян‑Катайском — 33, Уфимском — 255). В 2004—05 в РБ действовало 2145 школ, в к‑рых обучение велось на рус. языке как родном.

Уроженцами Башкортостана являются педагог‑просветитель И.Е.Зла­товерховников, педагог‑миссионер и востоковед Г.С.Саблуков, академики П.Я.Бакланов, А.В. Венедиктов, И.И.Мещанинов, В.И.Осипов, чле­ны‑корреспонденты АН СССР И.Н. Плаксин, П.Ф.Шве­цов, полярный исследователь В.И.Альбанов и др.

Культура, архитектура и изобразительное искусство. В Уфе родилась выдающаяся рус. пианистка В.В.Тиманова (1855—1942), получившая мировую известность. В 19 в. действовали любительские театральные труппы. В 1930 в Уфе был открыт профессиональный рус. драматический театр, в 1946 — в г.Стерлитамак. В них ставятся спектакли по произведениям мировой, рус. и баш. лит‑ры. Наиболее известны артисты С.С.Акимова, В.Н.Епифанов, Т.Н. Ка­лачёва, Ю.М.Карманов, Н.Г. Ларионов, Т.В.Макрушина и др. Среди дея­телей культуры и искусства уроженцами респ. являются оперные певцы В.В.Белов, Н.И.Бызина, Т.Л. Никанорова, Г.С.Родионов; артисты балета Н.А.Сологуб, Р.В.Рыков, Е.Ю.Фомина; баянисты Н.Галиев (Н.А. Голов), В.П.Суханов; актёры театра и кино А.Н.Болтнев, А.Д.Грачёв, Ю.М.Карманов, Ф.П.Крашенинников, Т.И.Ленникова, В.И.Хохряков, И.М. Чурикова; архитекторы Г.Д. Вагин, К.А.Донгузов, О.В.Новиков, Э.В. Павлова, Ю.А.Пацков, А.И. Филонов и др.

Родился и вырос в Уфе прославленный рус. художник М.В.Нестеров, являющийся инициатором создания худ. музея, к‑рому в 1954 присвоено его имя. В 20 в. появилось много талантливых живописцев, к‑рые в своих полотнах воспевали природу края, изображали ист. события, бытовые сцены, связанные с Башкортостаном: А.Э.Тюлькин (“Пушкин среди башкир", “На родине М.В.Нестерова", “Уральские россыпи" и др.), А.В. Хра­мов (“Каменный Урал", “Генерал Шаймуратов"), А.А.Кузнецов (“Допрос Салавата", “Легенда о курае"), Ф.А.Кащеев (“Башкирский кумыс", “Башкирский мёд"), А.Д.Бур­зянцев (“На Юрюзани", “На озере Кандрыкуль") и др. Традиции старшего поколения продолжают совр. художники Е.А.Винокуров, С.Б.Краснов, М.Г.Спиридонов и др.

Спорт. Среди уроженцев респ. известны чемпионы и призёры Олимпийских игр: В.Г.Ваганов (лыжные гонки), С.А.Гладышева (горнолыжный спорт), Г.А.Куклева (биатлон), Т.Р.Лебедева (лёгкая атлетика), А.Н.Селивёрстов (бобслей), И.А.Соколов (пулевая стрельба), А.Г.Черкасов (теннис), М.А.Чудов (биатлон) и др.

Герои Советского Союза, Герои России и военные деятели. В период советско‑финляндской войны (1939—40) и Великой Отеч. войны (1941—45) за подвиги, проявленные в боях, уроженцы Башкортостана были удостоены звания Героя Совет­ского Союза (132 Р.), среди них Г.А.Ветошников, Н.В.Ковшова, П.А.Комлев, Г.И.Мушников; стали полными кавалерами ордена Славы (21 чел.). Звания Героя России удостоены 8 уроженцев респ.: П.В.Ере­меев и Д.П.Плотников — за отвагу, проявленную в Великой Отеч. войне (1941—45); А.В.Доставалов, А.В. Кваш­нин, Ю.С.Климов, А.А.Романов, В.Е. Труба­нов — за мужество, проявленное в ходе боевых действий на Сев. Кавказе; В.Ю.Аверьянов — за проведённые испытания авиацион­ной техники. Из военных деятелей наиболее известны генерал‑полковник Ю.А. Пичугин, доктор военных наук, генерал-майор М.И.Белов, командующий Тихоокеанским флотом адмирал В.П.Маслов и др.

Современное развитие народа на территории РБ. Кон. 1980‑х — нач. 1990‑х гг. характеризуется ростом общественно‑полит. активности и нац. самосознания. Из общероссийских на территории Респ. Башкортостан действовали Рус. нац. единство (РНЕ) и несколько др. организаций; из респ. — общественное объединение “Русь" и нац.‑культ. центры “Вече", “Святыня”.

В РБ с 1992 действует Аксаков­ский фонд, основным направлением деятельности к‑рого является осуществление Аксаковской программы Междунар. фонда славянской письменности и культуры: восстановление и сохранение мест в РБ, связанных с жизнью и творчеством С.Т. Аксакова и его семьи, организация и проведение ежегодного Междунар. Аксаковского праздника, Праздника славянской письменности и культуры, выставок, конкурсов, развитие культ. взаимоотношений со странами, с к‑рыми связана жизнь и деят‑сть представителей рода Аксаковых (Болгария, Сербия, Черногория и др.). При участии фонда созданы Аксаковский музей, Ак­саков­ская гимназия №11 (оба — Уфа), историко‑культ. центр “Никольский храм" в с.Николо‑Берёзовка Краснокамского р‑на (1994) и Аксаковский историко‑культ. центр “Надеждино" в с.Надеждино Белебеевского р‑на (2002). Каждый год в сентябре—октябре мероприятия, посв. Междунар. Аксаковскому празднику, проходят в гг. Уфа, Белебей, с.Зубово Уфим. р‑на, с.Надеждино. В 1996 уч­реждена премия им. С.Т.Аксакова, к‑рая присуждается 1 раз в 3 года писателям, публицистам, критикам за вклад в пропаганду рус. языка, сохранение высоких худ. и духовно‑нравственных традиций рус. клас­сической лит‑ры. Деятельностью фонда руководят Совет фонда (председатель — М.А.Чва­нов) и Попечительский совет (председатель — В.А.Пчелинцев).

В 1998 образована респ. общест­венная организация Собор русских Башкортостана (председатель — В.А. Пчелинцев), созданная в целях сохранения духовной культуры и языка, единства и патриотизма рус. народа. Основными направлениями дея­тельности являются изучение ист. и культ. наследия Р., возрождение нар. промыслов, ремёсел, обрядов и традиций. Организацией проводятся научно‑практические конференции, издаются научные сборники (“Историческая демография русских Башкортостана", 2002; “Русское слово в Башкортостане", 2007 и др.).

В с.Красный Яр Уфим. р‑на дей­ствует историко‑культ. центр “Красный Яр"; восстановлена церковь, на базе Дома‑музея 25‑й Чапаевской дивизии открыт зал рус. быта.

В респ. проводятся Межрегиональный праздник рус. песни и частушки (с.Емаши Белокатайского р‑на), Дни славянской письменности и культуры (Уфа, с.Николо‑Берёзовка), Респ. праздник “Масленица” (с.Красный Яр), Региональный фестиваль по­пу­лярной музыки и танца “Крещен­ские морозы" и Свиридовские дни (г.Бирск) и др. Организованы рус. фольклорные коллективы “Милый мой хоровод" (Уфа), “Россияночка" (г.Благовещенск), “Русские звоны" (г.Белебей), “Русские узоры" (с.Крас­ный Зилим Архангельского р‑на), “Тау­сень" (при БГУ, Уфа), “Марья­на” (при Стерлитамакском филиале БГУ) и др.

С 1991 проводится фестиваль оперного искусства “Шаляпинские вечера в Уфе". С 1992 в РБ функционирует Уфим. отделение Межрегионального Шаляпинского центра, к‑рое проводит большую работу по популяризации рус. певческого искусства. С 2000 учреждён Открытый городской конкурс юных вокалистов “Дебют" им. Ф.И.Шаляпина.

Лит.: Бежкович А.С. Этнические осо­бенности земледелия у народов Башкирии (XIX — начало XX в.) //Археология и этно­графия Башкирии. Т.5. Уфа, 1973; Кучумов И.В. Русское горнозаводское население Южного Урала XIX — начала XX вв. Уфа, 1997; Данилко Е.С. Старообрядчество на Южном Урале: очерки истории и традиционной культуры. Уфа, 2002; Галиева Ф.Г. Этнографические исследования русского на­селения Башкортостана. Уфа, 2012.