Войско Салавата Юлаева

ВОЙСКО САЛАВАТА ЮЛАЕВА, сформировано C.Ю. в дек. 1773 — янв. 1774 на терр. Сибирской дороги. Вошедший 12 янв. 1774 в Красноуфимск 8-сотенный отряд башкир, марийцев, мишарей и та­тар пополнился 3 сотнями казаков, отставными дра­гунами и солдатами. Во 2-й пол. янв. войско, до­стигшее числ. 4 тыс. чел., участвовало в осаде Кун­гура, однако после неудачного штурма 23 янв. и вылазки команд секунд-майоров Д.О.Гагрина и А.В.Папава 24 янв. начало возвращение к Красно­уфимску. Повстанч. руководство, стремясь придать своим вооруж. силам структуру регулярных войск, делило их на армии, корпуса и полки. В февр. “ар­мия его величества государя императора Петра Фё­доровича” — так называл своё войско С.Ю. — на­считывала от 2 до 4 тыс. добровольцев и мобилизо­ванных мужчин 16—60 лет, в т.ч. ок. 2 тыс. баш­кир и казаков и 1—2 тыс. мастеровых и работных людей, мар., рус. и тат. крестьян (в разное время числ. войска оценивалась его противниками в 5— 11 тыс. чел.). Под Кунгуром у С.Ю. было 17 пу­шек, в последующие месяцы их количество колеба­лось от 3 до 10. Большое внимание С.Ю. уделял сбору боеприпасов к ним, назначению опытных ка­нониров из казаков, солдат, заводских крестьян, а во время боёв, по свидетельству очевидцев, нахо­дился рядом с пушкарями: “пальба происходила близь Салавата, впереди” войска. В бою 19 февра­ля 1774, боях 3 и 10 марта 1774, бою 14 марта 1774 и бою 17 марта 1774, используя приёмы за­сады, атаки лавой и врассыпную, искусно маневри­руя, войско изматывало команды Гагрина и Папа­ва, деташемент подполк. А.Ф.Обернибесова и за­тем организованно отходило. Несмотря на потери, к маю его числ. превысила 4 тыс. человек. После боёв 6 и 8 мая 1774 и боя 31 мая 1774 против де­ташемента подполк. И.И.Михельсона 3-тысячное В.С.Ю. присоединилось к Главному повстанческо­му войску. Е.И.Пугачёв “пришол... в башкирские селении, где нашол стоящих на конях башкирцов до трёх тысяч человек. И из оных, увидя идущую его толпу, старшина Салават, подъехав к нему, Емельке, сказал: “Это стоит наше башкирское вой­ско, и мы дожидались ваше величество, а нас-де старшин здесь трое”. И он, Емелька, сказал: “Бла­годарствую. Послужите мне!” [Протокол показаний Е.И.Пугачёва в Тайной экспедиции 4—14 нояб. 1774 г. //Емельян Пугачёв на следствии. С.196].

В источниках нет точных данных о том, где и ког­да состоялось присоединение С.Ю. к Пугачёву. На допросе Пугачёв вспоминал, что это произошло спустя неск. дней после сражения под Лягушино, приблизительно 25 мая. (В это время С.Ю. находился в районе между Саткинским и Симским за­водами.) Авзяно-Петровские заводские крестьяне С.Арзамасцов и С.Фёдоров, служившие в Гл. по­встанч. войске в апр.—июле 1774, вспоминали во время допроса 24 сент. в Мензелинской воеводской канцелярии: по выходе Пугачёва с Саткинского з-да к р.Ай “с командою прибыл к нему, Пугачёву, башкирец Салаватка” [РГАДА. Ф.6, оп.1, д.467, ч.8, л.282,283]. Известно, что Пугачёв сжёг Сат­кинский з-д утром 2 июня, а затем двинулся по Кунгурской дороге на С.-З. После боя 31 мая С.Ю. собирал команды, готовясь к встрече с Пугачёвым. Скорее всего, С.Ю. и Пугачёв встретились вечером 2 июня у Айской пристани, находившейся в 30 вер­стах от Саткинского з-да, и договорились о совм. выступлении против Михельсона. С тысячным кон­ным отрядом С.Ю. отправился к Верхним Кигам, в 3 верстах от к-рых располагался лагерь Михельсо­на. Утром 3 июня С.Ю. внезапно напал на михель­соновцев. Через несколько часов в бой под Верхни­ми Кигами вступило всё Гл. повстанч. войско [Там же. Ф.1100, оп.1, д.8, л.240]. Присоединение В.С.Ю. к Пугачёву могло произойти и у Верхних Кигов при подходе его к лагерю Михельсона. Но тогда это должно было бы случиться поздно ночью или на рассвете 3 июня (сражение, по рапорту Ми­хельсона, началось утром 3 июня), а Пугачёв — за 15 часов пройти расстояние в 70 вёрст. По оценке Папава, 12 раз вступавшего в бои с пугачёвцами, их конница “чрез одну ночь вёрст 50 и более переска­кать может” [О службе и сражениях в бывшее смя­тение. 1797 г. //РГАДА. Ф.1239, оп.3, д.56206, л.14]. Подтверждение тому, что объединение отря­дов Пугачёва и С.Ю. произошло до сражения у Верхних Кигов, можно найти у Михельсона, 3 ию­ня писавшего полк. С.С.Мясоедову, что Пугачёв, “соединясь в здешних местах с ...Салаваткою ...ме­ня сего числа атаковали” [РГАДА. Ф.1100, оп.1, д.8, л.240]. С.Ю. на допросе в Уфим. провинц. кан­целярии рассказывал, что Пугачёв “в жительство наше приехал” и в двух сражениях его с Михельсо­ном [3 и 5 июня] “и я был” [Крестьянская война 1773—1775 гг. на территории Башкирии. С.318]. По предположению С.С.Ореуса, соединение С.Ю. с Пугачёвым произошло 31 мая на правом берегу Ая; по данным А.И.Андрущенко, — в кон. мая в д.Бай­газино, в 35 верстах от Челяб. крепости; по мнению Р.В.Овчинникова, — 2 июня ок. Верхних Кигов; по В.М.Панеяху, соединение отрядов состоялось во время сражения 2 июня (в действительности оно развернулось 3 июня. — И.Г.) у Верхних Кигов.

После боёв 3 июня ок. Верхних Кигов и 5 июня ок. Уразметево против деташемента Михельсона большая часть В.С.Ю. в составе Гл. повстанч. войска направилась в Прикамье, 21 июня заняла Осу и затем ушла в Поволжье; оставшийся в Орен­бургской губернии С.Ю. совм. с др. предводителями повстанцев начал собирать новые отряды. Осн. оружием в В.С.Ю. были луки, копья, сабли и др.; огнестрельного оружия было мало. Дальнобойные луки несли стрелы на расстояние до 200 м. Защитой от ружейных пуль служили желез­ные панцири, пересыпанные пеплом холщовые по­лотнища в 20—30 рядов, железные листы и даже доски, привязанные на грудь и спину. В.С.Ю. стро­илось по типу иррегулярных казачьих войск, дели­лось на команды во главе с есаулами, сотниками и хорунжими. При формировании подразделений террит. принцип комплектования не выдерживался. Конница состояла из башкир, казаков, мишарей, работных людей; пехота (зимой — на лыжах) — из крестьян Пермской, Исетской и Уфимской про­винций. Войско и его подразделения имели свои знамёна (бол-во их было сожжено карателями). Как предводитель войска полк. С.Ю. имел право производить в есаулы, сотники и хорунжие, а в чи­не бригадира — удостаивать от имени “Петра III” особо отличившихся воинов званием полковника. С.Ю. требовал от подчинённых поддержания в ко­мандах дисциплины, вёл борьбу с мародёрством и грабежами местного населения. Как и в др. по­встанч. отрядах, С.Ю. выдавал своим воинам жа­лованье из денег, конфискованных на заводах, из питейных и соляных сборов в крепостях (от 1 до 6 руб. в месяц в зависимости от наличия денег). Делопроизводство в войске вела походная канцеля­рия Салавата Юлаева. Она составляла списки “служащих казаков” с указанием мест, откуда они пришли, отправляла сообщения в Военную колле­гию “Петра III” — Е.И.Пугачёва, И.Н.Заруби­ну, И.Н.Белобородову и др. командирам отрядов, повстанч. органам управления на местах. После по­ражения Гл. повстанч. войска 25 авг. у Солениковой ватаги многонац. В.С.Ю. участвовало в бою 4 сентября 1774 против команды премьер-майора И.Г.Штерича и боях 18 и 22 сентября 1774 про­тив деташемента подполк. И.К.Рылеева; в 1-й пол. сент. оно увеличилось с 1,5 тыс. до 3 тыс. человек. В бою 20 ноября 1774 против деташемента Рылее­ва 2-тысячное В.С.Ю. было разбито. 25 нояб. в районе Миндишево С.Ю. был взят в плен.

Ис т.: РГАДА. Ф.6, оп.1, д.593, л.291,291об.; ф.1100, оп.1, д.11, л.223,223об.

Лит.: Ореус И.И. И.И .Михельсон, победитель Пугачёва (1740—1807): Биографический очерк //Русская старина. 1876. №1; Салават Юлаев: К 200-летию со дня рождения. Уфа, 1952; Крестьянская война в России в 1773—1775 гг.: Восстание Пугачё­ва. Т.2—3. Л., 1966—1970; Андрущенко А.И. Крестьян­ская война 1773—1775 гг. на Яике, в Приуралье, на Урале и в Си­бири. М., 1969; Овчинников Р.В. Манифесты и указы Е.И.Пугачёва: Источниковедческое исследование. М., 1980; Гвоздикова И.М. Башкортостан накануне и в годы Крес­тьянской войны под предводительством Е.И.Пугачёва. Уфа, 1999.