Манифесты и указы “Петра III” – Е.И.Пугачёва

МАНИФЕСТЫ И УКАЗЫ “ПЕТРА III” — Е.И.ПУГАЧЁВА. Составлены по поручению Е.И.Пугачёва в Бердском повстанческом центре личными секретарями Пугачёва и секретарями Военной коллегии “Петра III” — Е.И.Пугачёва И.Я.Почиталиным, Д.Н.Кальминским, М.Д.Горшковым, М.А.Шванвичем, И.Я.Шундеевым,  А.И.Дубровским, а также “восточными” секретарями Балтаем Идеркеевым и Г.Тумановым. Сохранилось 46 текстов манифестов и указов “Петра III” — Е.И.Пугачёва в подлинниках и копиях.  Содержание 119 утраченных реконструировано по протоколам следств. показаний пленных пугачёвцев, а также по свидетельствам др. документальных источников 1773—74. Всего за сент. 1773 — авг.  1774 было составлено ок. 200 документов.  Манифесты и указы ставка Пугачёва объявляла и распространяла (“публиковала”) в рукописном виде от имени “императора Петра Третьего”. В манифестах, как в док., предназнач. для всеобщего сведения, “во всенародное известие” объявлялись решения “Петра III”. Они отвечали полит., соц.,  экон. и духовным требованиям и настроениям народа. Указы содержали предписания “царя”, адресов. конкретному лицу, или обращения к жителям селений; а также утверждали решения Пугачёва по “кадровым” вопросам: назначение на должность, присвоение воинских званий и чинов. Манифесты и указы вносили известную организованность в повстанч. движение, сыграли огромную роль в вовлечении разл. слоёв населения в вооруж. выступление. А.С.Пушкин писал в своих работах, что пугачёвские воззвания являлись одним из важнейших средств воздействия на умонастроение простого (“чёрного”) люда, его готовность примкнуть к восставшим, пойти за народным заступником, “государем Петром Фёдоровичем”. В секретной записке,  представл. имп. Николаю I, он писал: “Разбирая меры, предпринятые Пугачёвым и его сообщниками, должно признаться, что мятежники избрали средства самые надёжные и действительные к своей цели”, и именно потому-то “весь чёрный народ был за Пугачёва”. Именно поэтому, по мнению Пушкина, правительство Екатерины II не смогло удержать народ в повиновении, к тому же на первых порах “действовало слабо, медленно, ошибочно”  [Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т.8,  кн.1. С.311]. Манифесты и указы учитывали интересы и требования тех соц. слоёв, к-рые преобладали в тот или иной период восстания и на к-рые ориентировалась ставка Пугачёва. К нач. окт. 1773 войско Пугачёва подошло к Оренбургу, адм. центру обширной губернии, населённой башкирами, помещичьими и горнозаводскими крестьянами, казаками. Ко всем этим группам населения, к-рым предстояло стать гл. опорой восстания, посылались манифесты и указы, сулившие “монарше” пожаловать их различными правами и привилегиями за верную службу “императору Петру Фёдоровичу”. В архивах сохранились тексты неск. именных указов “Петра III” — Е.И.Пугачёва баш. народу от 1 окт. 1773 (один текст — подлинник на тюрки, остальные — копии на рус. языке). По содержанию и стилю эти указы являются манифестами, в к-рых содержится обещание пожаловать башкир и представителей др.  народностей (татар, калмыков и др.) землями, водами, лесами, денежным и хлебным жалованьем,  обеспечить им свободу вероисповедания и сохране-_ние традиц. нац. обычаев. Сохранились архивные свидетельства о том, что Пугачёв в нач. окт. обра­тился с именными указами к старшинам ближай­ших к Оренбургу баш. вол. Алибаю Мурзагулову, Емансаре Епарову, Кинзе Арсланову и др. с призы­вами явиться со своими конниками в его войско, что они вскоре и исполнили. В рус. переводе дошёл до нас текст указа Пугачёва от 14 окт., адресован­ного рядовым башкирам и старшинам и призывав­шего их, “оставя послушание прежней власти”, пе­рейти на службу в войско “Петра III”. Манифест от 1 дек. 1773 о пожаловании трудового народа за вер­ную службу вечной волей, землёй со всеми её уго­дьями был написан на тюрки (сохранились копии и переводы на рус. язык) и предназначался для распространения среди тюркоязычного населения Ка­занской, Пермской и Уфимской провинций. При­зывая население к подданству и верной службе новоявленному “царю Петру Фёдоровичу”, манифест объявлял о ликвидации крепостнич. порядков в стране, призывал к справедливой войне против по­мещиков и чиновников, этих “сущих преступников закона и общаго покоя, злодеев и противников про­тив воли моей императорской”, к-рые неправедно наживали имения и богатства путём эксплуатации, “отягощения и раззорения” трудового народа, за­хвата и присвоения “крестьянского кошта”. Мани­фест от 1 дек. — один из самых ярких документов ставки Пугачёва нач. периода восст. и по своей на­правленности против крепостничества и дворянства является предшественником июльских манифестов 1774, относящихся к наивысшему подъёму Пугачёв­ского движения. По географии распространения ко­пий манифеста (Закамье и Прикамье), а также по тому, что все они исходили из Чесноковского по­встанческого центра, можно предположить, что оригинал манифеста был получен И.Н.Зарубиным в нач. дек. на Воскресенском з-де, откуда он был командирован под Уфу. Для агитации среди рус. населения края (заводские, помещичьи и гос. крес­тьяне, казаки, горожане и др.) в штабе Зарубина были изготовлены копии манифеста на рус. языке. В архивных источниках содержатся сведения об именных указах Пугачёва от марта 1774, направл. баш. старшинам Баиму Кедряеву и Алибаю Мурза­гулову с предписаниями об исполнении ряда пору­чений, связанных с отпором правительственным войскам под Оренбургом и Уфой. Потерпев весной 1774 тяжёлое поражение под Оренбургом, Пугачёв ушёл с остатками своего войска в предгорья Юж. Урала. По свидетельству И.А.Творогова, в апр.— нач. мая секретари Шундеев и Туманов составляли многочисл. указы “к башкирским старшинам и по заводам о наборе в толпу (в повстанческое вой­ско. — Р.О.) людей вооружённых” (в переводе на тюрки Туманова); “и по тем указам старшины и за­водския прикащики давали людей охотно” [Пуга­чёвщина. Т.2. С.145]. 2 июня Пугачёв, преследуе­мый деташементом подполк. И.И.Михельсона, встретил шедшее ему на помощь войско Салавата Юлаева и после сражений под Верхними Кигами и Уразметево с Михельсоном своими именными ука­зами пожаловал верных ему баш. старшин воински­ми чинами (см. Указы “Петра III” — Е.И.Пуга­чёва от 5 июня 1774, Указ “Петра III” — Е.И.Пугачёва от 5 июня 1774). В подлиннике со­хранился лишь указ о пожаловании сына старшины Дуванской вол. Медета Миндиярова в чин полков­ника. Последним по времени письм. обращением к одному из видных вожаков повстанч. движения в Башкортостане был именной указ Пугачёва походному старшине Адылу Ашменеву и сотнику Мука­шу Сютееву от 19 июня 1774. В указе наряду с рас­поряжениями о проведении ряда воен. операций на правобережье Камы содержатся данные о соц. по­литике ставки Пугачёва: провозглашалось освобождение крестьян от крепостной зависимости, обеща­лась отмена подушной и прочих податей, ликвида­ция рекрутской повинности. В этом отношении указ являлся одним из идейных предшественников мани­фестов от 28 и 31 июля 1774 о предоставлении кре­стьянству свободы от крепостной неволи, передаче ему в безвозмездное пользование земли, об осво­бождении от рекрутских наборов и подушной пода­ти, уничтожении дворянства и чиновничества, что и послужило основанием квалифицировать народное восст. 1773—75 по его ведущим мотивам и осн. дви­жущей силе как крестьянскую войну.

Ист.: РГВИА. Ф.20, оп.1, д.1230, л.73а—75б,76; д.1231, л.172; д.1233, л.18; Документы ставки Е.И.Пугачёва, повстанчес­ких властей и учреждений: 1773—1774 гг. М., 1975; Крестьянская война 1773—1775 гг. на территории Башкирии: Сборник докумен­тов. Уфа, 1975.

Лит.: Овчинников Р.В. Манифесты и указы Е.И.Пуга­чёва: Источниковедческое исследование. М., 1980; Гвоздико­в а И.М. Башкортостан накануне и в годы Крестьянской войны под предводительством Е.И.Пугачёва. Уфа, 1999.

Р.В.Овчинников