Салават Юлаев в фольклоре других народов

САЛВАТ ЮЛАЕВ в фольклоре других народов. Восхищаясь личностью С.Ю., Р.Г.Игнатьев отмечал: “Выдаю­щаяся историческая роль выдвинула его из рядов народа, сохранила за ним память, как о герое, пев­це-импровизаторе, сделала самого героем песен” [Башкир Салават Юлаев, пугачёвский бригадир, певец и импровизатор //Башкирия в русской лите­ратуре. Т.2. С.281]. В оренб. степях и горах Баш­кортостана, на берегах Камы среди русских, татар, удмуртов, чувашей, марийцев также бытуют песни, баиты, предания и легенды о С.Ю. — нар. герое и поэте-импровизаторе. Наряду с произв. баш. фоль­клора о С.Ю., песни и предания слагались рус. кре­стьянами и работными людьми, к-рые вместе с ним принимали участие во многих сражениях. С 20-х гг. 20 в. материалы о его жизни и тв-ве, предания и ле­генды о С.Ю. на разных языках собирали исследо­ватели, писатели, краеведческие организации, экс­педиции вузов, научно-исследовательских учрежде­ний: Б.Г.Ахметшин, Л.Г.Бараг, М.М.Билялов, В.П.Бирюков, В.Е.Гусев, Н.К.Дмитриев, С.П.Злобин, В.П.Кругляшова, А.Н.Усманов, Е.А.Фёдоров, В.В.Сидоров; экспедиции Институ­та истории, языка и литературы, экспедиции Челябинского педагогического института 1947— 55, экспедиции Уральского и Башкирского госу­дарственных университетов и др. Ряд рус. преда­ний возводит С.Ю. в ранг эпических героев. Часто он изображается возвышенно, гиперболизируются его сила и удаль: “Салават здоровенный был, двад­цать два пуда с половиной тянул. Поставной такой, белорусый, красивый. Он сильный человек был...”. К героическому эпосу и богатырским сказкам вос­ходит в преданиях мотив добычи С.Ю. богатырско­го коня и вооружения (кольчуги, лука). Первые юношеские подвиги Салавата-воина предания свя­зывают с его выступлениями против насильственно­го захвата баш. земель. Освобождение Башкортос­тана от засилия заводчиков-колонизаторов, возвра­щение земель объединяет вождя с народом: “[С.Ю.] был бесстрашный воин, дельный полково­дец и настоящий герой. Он воевал за возвращение всех башкирских земель народу” [Ахметшин Б.Г. Предания о Салавате Юлаеве. С.156]. Фольк. мате­риалы указывают, что рус. крестьяне и работные люди видели в нём соратника “царя-батюшки”, из­бавителя народа от гнёта помещиков и заводчиков. В бытующих и поныне рус. преданиях о С.Ю. вы­ражена любовь к бесстрашному батыру: “Крепост­ные рабочие Усть-Катавского завода с хлебом и со­лью встречали Салавата и его джигитов. Многие устькатавцы вступали в его отряд” [Там же]. Сю­жет единственной известной рус. нар. песни “Са­лават наш был герой” навеян активными боевыми действиями отрядов С.Ю. в районе Красноуфим­ска и Кунгура. Для раскрытия образа С.Ю. в рус. фольклоре важное значение имеет показ отношения героя к эксплуататорам и угнетателям народа: если сначала юный батыр считает, что в тяжёлой жизни баш. народа виноваты прежде всего русские, глав­ным образом заводчики, то впоследствии, действуя на стороне повстанцев, он выступает и против баш. старшинской верхушки. Сюжеты преданий о С.Ю. осмысливаются в основном в том же социальном ас­пекте, что и произв. устного нар. тв-ва о Пугачё­ве — защитнике бедных и угнетённых и ненавист­нике богачей и эксплуататоров: “Салават бедных не трогал, нападал на богатых, с ними боролся”. Согл. преданиям, богачи боялись и ненавидели его, всту­пали с ним в открытую борьбу. Его поимку, по нек­рым преданиям, также приписывают проискам ба­ев. В рус. фольклоре широко представлены леген­ды, связ. с повстанческой деятельностью батыра. Предания о С.Ю. бытуют также в соседних с Баш­кортостаном районах Удмуртии (“Салават Юлаев на Каме” и “Салават Юлаев в Сарапуле”).

В Салаватском, Кигинском, Мечетлинском р-нах РБ, Сатке, Симе, Усть-Катаве, Катав-Ивановске и др. населённых пунктах Челяб. обл., нек-рых районах Оренб. обл. распространены топонимичес­кие предания о С.Ю. Стремление объяснить назва­ния отдельных мест, связав их с ист. событиями и лицами, является одной из особенностей нар. тв-ва. С течением времени нек-рые детали преданий, опи­сывающих эти места, забывались, но названия, пе­редаваясь из рода в род, сохранялись в памяти на­рода. В преданиях о пещерах или скалах, даже рас­положенных далеко друг от друга, повествуется иногда об одних и тех же эпизодах жизни ист. ге­роя, забытые факты творчески домысливаются (“Пещера Салавата у деревни Идрисово”, “Пеще­ра Салавата у деревни Насибаш” и др.). С подви­гами легендарного героя связаны предания о скалах и горах. В Салаватском р-не (в нескольких км от д.Верхняя Лука Челяб. обл.) над р.Юрюзань нахо­дится утёс, где, по нек-рым преданиям, С.Ю. был окружён и пойман. Очень популярно предание о “Скале Салавата”, согл. к-рому преследуемый врагами С.Ю. будто бы прыгнул вместе с конём со скалы в Юрюзань, переплыл её и скрылся. Это произв., подчёркивающее его храбрость, силу, лов­кость и находчивость, с давних времён рассказыва­ется как башкирами, так и русскими. С именем С.Ю. связаны так называемые гидронимические предания: в Челябинской обл. популярно предание “Салаватов ключ”, в Кигинском р-не РБ — “Са­лаватский родник”; поэтично предание “Родник под Красной горой”, записанное на рус. языке в Оренб. области. В многочисленных произв. устного нар. тв-ва подчёркивается дружба С.Ю. и Пугачё­ва, общность их устремлений. Многие предания по­вествуют о любви, женитьбе, семье и потомках Са­лавата (“Салават и Екатерина Михайловна”). В Салаватском р-не бытуют также рассказы о плене­нии Салавата, причём рассказчики зачастую назы­вают разные места захвата героя. В нек-рых из них повествуется об отчаянном сопротивлении С.Ю., убивающего при этом много врагов. Глубокое со­чувствие народа герою, пленённому и сосланному на каторгу, нашло отражение и в рус. фольклоре. Особенно показательно в этом отношении предание “Почему в горах хрусталя много”, объясняющее происхождение хрусталя из слёз, пролитых наро­дом по поводу трагической судьбы любимого героя. В Салаватском, Кигинском р-нах РБ и сопредель­ных р-нах Челябинской обл. встречаются предания и легенды о кладах батыра (“Клад Салавата”, “Салаваткино золото”, “Клад Салавата у Кам­ня совы”), причём большую часть таких произв. составляют рассказы о том, как он сам (или вместе с Пугачёвым) зарыл клад. Предания о С.Ю., быту­ющие как среди рус., так и среди баш. населе­ния, — яркое проявление ист. связей народов, взаимодействия рус. и баш. устного нар. тв-ва. Мно­гие фольклорные произв. о С.Ю, выражающие на­родное мнение о нём, стали общими для разных на­родов.